12 глава. Любоff
Непонимающе прищурившись, Джейкоб сел по-турецки и уставился на странный предмет в руках (про еще совсем недавние ощущения в ногах он совсем уже забыл, не до этого стало). Ни пристальное разглядывание, ни тщательное обнюхивание, ни аккуратное покусывание странной штуковины ничего не дали. Сребристое нечто так и осталось сребристым непонятным нечтом. Разозлившись на никчемную дрянь, Блэк сделал единственное, что ему оставалось, вот только он не учел, что от неистовой тряски из палочки во все стороны полетят искры. Сделав невинное лицо, Джейк быстрым, но аккуратным движением спрятал в задний карман опасный предмет (может, хоть он ускорит превращение?). Оглядываясь по сторонам, не заметил ли кто что-то странное, он осторожно поднялся (а то как бы не проткнуть себе что-нибудь...).
Жаль, но никто так и не заметил, что одна из искр угодила в мистера Баннера…

***

- А ты можешь снять парик...
«Парик? Какой пари… - непонимающе, будто возвращаясь из обволакивающего тумана, повторила про себя Белла. – Боже! Как же я могла забыть? Конспирация, план! Все труды насмарку! Гермиона и Гарри меня убьют!» - шарахнулась девушка в сторону от молодого человека, расцепляя минутой ранее переплетенные ладони.
- Что?.. - подняв на девушку недоуменный взгляд, Эдвард попытался сформулировать вопрос, но, увы, у него ничего так и не получилось, потому что он утонул в шоколадных очах своей королевны.
Пока загипнотизированный парень пытался поймать в своей голове хоть какую-то мало-мальски адекватную мысль («как же я жил без тебя, душа души моей?» - естественно, к этой категории не относилось), Белла, придя в себя от первого шока, решила воспользоваться сложившейся ситуацией и все же сделать то, зачем она явилась в этот городок. Чуть поддавшись вперед и кокетливо поправив якобы выбившуюся прядь, девушка игриво упрекнула:
- Ну вот, о любви говоришь, а сам даже с семейством своим не познакомил! Ну и какая тут может быть любовь? – ну совсем логично заметила она.
Покраснев от услышанного замечания и чуть слышно выдохнув: "Все, что пожелает моя принцесса", - влюбленный вампир схватил девушку за руку и направился к парковке.

***

- Кажется, я теперь точно знаю, где Малфой… - хмурясь, произнесла Гермиона.
- Откуда? Ты же все время рядом была… Или ты мысли читать научилась? – Гарри испуганно прикрыл ладошками уши.
- Не пори горячку, нам же на втором курсе рассказывали, что это врожденный дар. Ты что, опять вместо занятий в носу ковырялся? Ой, прости, мир от Воланда спасал? – вовремя поправилась Гермиона; ее совсем не прельщало три часа слушать о том, как это трудно быть Гарри Поттером, обо всем помнить и при этом умудряться спасать мир от всяких-там злодеев. – Ты лучше сюда глянь, - указала юная волшебница куда-то под ноги.
На явно специально кем-то притоптанной траве из шишек были ровно выложены слова: «Малфой», «Каллены», «там». Где именно «там» отгадать было не трудно, потому что совсем рядом все из тех же шишек не менее аккуратно была выложена стрелочка, видимо, указывающая нужное направление.
- Ну что, отправляемся? – осведомилась Гермиона.
- А, может, трансгрессируем? – попытался переубедить подругу Поттер. - Ну, завернем разок-другой не туда, но все же идти не придется…
Лишь белка была свидетелем того, как разъяренная Грейнджер схватила нытика за руку, после чего ребята с хлопком исчезли.

***
- Все, я больше не могу. – откинувшись на диван, похлопал себя по животу Малфой.
- Тебе точно понравилось? - прищурившись, поинтересовалась Эсми, но ответ ей услышать так и не удалось, потому что в гостиной непонятно откуда материализовалось что-то ругающееся:
- Так и знала, что добром это не кончится!
- Но не я же в болото нас отправил!
- Ага, конечно, это же мне искупаться захотелось! Грязевую ванну принять! Жаль, позагорать не успела! – продолжало буйствовать что-то, смутно напоминающее какую-то знакомую дамочку.
- Ребят? – неверяще спросил Драко.
- Что?! – незамедлительно последовал в один голос злой ответ (да-да, это были они – Гермиона и Гарри).
- О, Малфой! Неужели нашелся? Живой и здоровый, как погляжу? – Гермиона пыталась выплеснуть свою злость на ни в чем неповинного в данный момент Драко (хотя, как посмотреть, это же из-за него было совершено «увлекательное» приключение).
- Чувствую, не на долго, - хохотнул Эммет, удобнее устроившись в кресле (еще бы! после тех неудачных пыток, хотелось настоящего зрелища!).
Только Гермиона собралась поставить громилу на место, как из прихожей раздался оглушающий крик:
- Всем срочный сбор! От этого моя личная жизнь зависит!
Не успели слова разнестись по дому, как в гостиную влетел самый младший Каллен, таща за собой еле поспевающую девушку, и сходу затараторил:
- Родня, это Белла. Белла, это родня. Не волнуйтесь, с нами жить она пока не будет. – считая, что главное препятствие для любви уничтожено, совсем юный вампир (разве сто лет – это возраст?) спешно поинтересовался у девушки (от которой, с момента как переступил порог дома, так ни разу не оторвал взгляда): - Теперь-то мы пара?
Только Эдвард задал главный вопрос всей своей жизни, как в его сознание ворвался крик: «Как он посмел, этот рыжий козел?! Да, я его «авадой»! Нет, лучше «круциусом», пусть мучается! Вот только останемся одни, я его точно чем-нибудь!..». Совсем забыв и про еще совсем недавнее желание поцеловать и про судьбоносный ответ, Эдвард внезапно вспомнил все, что ему пришлось вынести по вине негодника. «Он у меня ответит за то, что отворотил от меня мою нимфу! – мгновенно вспыхнул вампир. – Что он там думал про приворотное зелье?» - попытался вспомнить рыжеволосый.
Подскочив к тяжело дышащему Гарри, Эдвард с ловкостью фокусника-карманника раздобыл у ничего не подозревающего о коварных планах «рыжего козла» очкарика склянку с розовой жидкостью и разбил ее возле Малфоя, окутав последнего странным облаком. Не ожидая такого нападения, Драко, расчихавшись, резко вскочил с дивана, но, не сумев удержаться на ногах, повалился прямо на Поттера, к счастью, сумевшего предотвратить падение.
Последний раз чихнув, Драко поднял глаза на спасителя.
- Поттер… - только и смог произнести волшебник, как на него что-то нашло. – Поттер, будешь моей второй половинкой?
- Ээээ… - промямлил опешивший Гарри.
- Поттер, я тебя больше жизни люблю! Душу отдам! Хочешь, я папеньке скажу, он нам все-все сделает! Ну, Поттер! Давай узаконим наши отношения! Не хочу тебя ни с кем делить! Давай в Вегас махнем, нас Элвис обвенчает? Ну, не будь таким вредным! Обещаю, жить будем дружно! Не зря же на одном факультете! Ну, Поооотер!...
- Ребят, я, конечно, не Элвис, но тоже могу вас поженить… - скромно прервал воодушевленную речь без памяти влюбленного подростка Эммет.
- Мы согласны! – радостно решил за обоих Малфой, поинтересовавшись: – Сколько секунд тебе надо на подготовку? Может, уже начнем?
- С радостью! – заторопился Эммет.
Не дожидаясь остальных (событие-то важное, вдруг брачующиеся еще сообразят, что к чему, и откажутся от церемонии, а он столько сил потратил на то, чтобы получить лицензию), Эммет произнес:
- Дети мои, мы собрались здесь, чтобы…
- А можно быстрее? – подгонял новоявленного врио священника Драко. Ему не терпелось почувствовать запах семейной жизни.
- Эко нетерпеливый! – ухмыльнулся здоровяк. – Итак, Драко Малфой, согласны ли вы взять в мужья этого, с позволения сказать, великого человека, Мальчика-который-все-таки-выжил (видимо, нам назло), Гарри Поттера, короче говоря.
- Да!
- А вы, Гарри Поттер? Согласны ли вы взять в мужья последнего чистокровного представителя вымирающей аристократической фамилии - Драко Малфоя?
Не успел Эммет произнести последние слова, как в гостиной начался настоящий дурдом: Эдвард, схватившись за косяк, начал безудержно смеяться, Эсме ойкнула и схватилась за сердце, Роуз старательно стала платочком вытирать несуществующие слезы, Белла как рыба, выкинутая на берег, беззвучно открывала и закрывала рот, одна лишь Гермиона попыталась предотвратить катастрофу. С криком «нет!» она схватила стоящего столбом Гарри и, надеясь привести его в чувства, потянула на себя. К сожалению, она не учла, что такое действо может закончиться плачевными, как позже оказалось, последствиями. Попытки Грейнджер вразумить парня привели к тому, что Гарри лишь пошатнулся и упал.
- Гарри, ты в порядке? - кинувшись его поднимать, забеспокоилась Гермиона.
- Малыш, так ты согласен? – одновременно с волшебницей решил еще раз поинтересоваться "врио".
- Да… - непонятно кому ответил все еще находящийся в шоке парень.
- Тогда объявляю вас мужем и мужем! Брачующиеся, можете поцеловаться! – радостно закончил здоровяк.
Видимо, только тут до Гарри дошел смысл произошедшего, потому что он внезапно побелел и одновременно с Малфоем, возопившим: "Урррааа!", закричал:
- Нееет!
- Что тут происходит? – поинтересовался вошедший Карлайл, оглядываясь по сторонам.
- У нас только что родилась новая ячейка общества! – довольно провозгласил Эммет.

Стоило всем подняться на ноги, как Малфой вновь вцепился в Поттера.
- Не... Не... Недей... – Гарри кое-как увернулся в тот момент, когда Драко уже готов был припасть к его губам в страстном поцелуе. – Недействителен!
- Твой статус натурала? – сквозь смех выдавил Эдвард и захохотал с удвоенной силой, крайне довольный собой и своей шуткой (вы же помните про вампирское чувство юмора, верно?). Спустя пару мгновений он уже лежал подле ног Беллы и подвывал не хуже Джейкоба. Эммет, Карлайл и Эсми, конечно, тоже хихикали, памятуя о древних традициях рода.
- Однополые браки в штате Вашинтогтон недействительны, - перевела Гермиона несуразицу, что нес Поттер. Юная волшебница, не любившая беспорядок в любом его проявлении, воспользовавшись царящим хаосом (который, к слову, тоже всегда терпеть не могла), принялась приводить себя в более-менее божеский вид: при помощи палочки удалила грязь с одежды, наколдовала себе кепку (справиться с тиной в ее лохматых волосах было не под силу сильнейшей магии – такие колтуны только выстригать), осторожно вытащила махонькую лягушку, почему-то облюбовавшую в качестве временного убежища ее карман. Но, скептически оглядев присутствующих вампиров и недовольно припомнив, как мерзкий Каллен бессовестно сожрал сову, известная защитница животных (и домашних эльфов, да-да!) засунула земноводное обратно, решив отпустить ее позже.
- Серьезно? Прямо-таки недействителен? – разочаровано переспросил Эммет. Черт подери! А он уже было собрался хвастаться первой проведенной церемонией на следующей сходке интернет-священников-вампиров-вегетарианцев. Такие встречи устраивались в Форксе стабильно два раза в год, и проходили они столь бурно, что животные предусмотрительно мигрировали на юг, чтобы не быть съеденными или обвенчанными (а то и все сразу), чем сильно расстраивали ни о чем не подозревающих охотников.
- Да, - подтвердил Карлайл, сокрушенно покачав головой. – У нас, к сожалению, представители сексуальных меньшинств до сих пор ущемлены в правах. Считаю, это несправедливо. Каждый человек сам должен выбирать, кого ему любить и как.
- Еще один либерал на нашу голову, - еле слышно пробурчал Поттер.
Гермиона же, напротив, смотрела на главу семьи Каллен с нескрываемым восхищением. Уж кому-кому, а ей было хорошо знакомо это чувство страшного бессилия, когда ты не можешь даровать свободу тем, кто ее лишен. И, конечно же, волшебницу мало волновал тот факт, что, например, домовые эльфы, за чьи права она до сих пор усиленно боролась, давно объявили ее врагом нации и мечтали задушить активистку связанными ею же шарфами, которые она в Хогвартсте тайком наматывала на шеи домовиков, пока те спали.
«Нужно будет узнать мнение Карлайла и по поводу угнетения морских огурцов», - решила Грейнджер. Девушка расстраивалась едва ли не до слез каждый раз, когда сталкивалась с очередным безмозглым человеком, считающим, будто голотурии - это просто-напросто овощи. В ближайшее время, как только будут разрешены более острые проблемы, Грейнджер намеревалась создать общество с очаровательным названием «ЧМО» («Честь морских огурцов»). К слову, Гарри Поттер должен был стать первым и главным его членом – популярным героем, способным привлечь в общество и других людей. Эскиз значка, на котором красуется изображение мальчика-который-выжил с гордой припиской «ЧМО» внизу, уже был готов, осталось лишь наколдовать таких побольше.
- Как же так? - заныл Малфой. – Неужели наша любовь запретна? – Он продолжал цепляться за Гарри, повиснув на нем и обхватив талию ногами. – Мы как Ромео и...
- Ромео, - фыркнула Белла и, не удержавшись от соблазна, тихонечко пнула корчащегося на полу Эдварда. Не то чтобы он ей совсем уж не нравился. С тех пор, как закончилось действие отворотного зелья Поттера, о чем наша героиня и не подозревала, младший упырь не казался ей таким уж отвратительным (разве что цвет волос по-прежнему вызывал отторжение). Просто мама ее с детства учила, что мужиков (поразмыслив, Свон все-таки отнесла Каллена именно к этому глупому подвиду) надо держать в узде, спуску не давать и при малейшей провинности, а также без повода (для профилактики), мутузить, да и вообще, всячески изводить.
- Но ведь я люблю тебя! – истошно взвизгнул Малфой и принялся покрывать ухо Гарри слюнявыми поцелуями (единственное, до чего сумел дотянуться).
- Щекотно! – против воли захихикал Поттер, отчего его лицо приняло идиотско-довольное выражение. Казалось, он даже перестал так уж упорно сопротивляться, отпихивать от себя Драко.
- Хватит! – не хуже Хагрида вдруг взревела Грейнджер, окончившая «чистить перышки», мечтать и теперь решившая, что пора брать ситуацию под контроль. Из ее палочки вырвались веревки и обвились вокруг воспылавшего страстью Малфоя. – Прекратите этот... этот...
- Разврат, - любезно подсказала более раскованная Белла и вновь, пока никто не видел, ткнула ржущего Эдварда носком ботинка в бок. Однако никакого эффекта не добилась, ведь, будучи вампиром, Каллен при всем желании не сумел бы почувствовать боль от слабого удара эмоциональной возлюбленной, что последнюю, скажем по секрету, уже начинало бесить.
- Заприте его где-нибудь, - велела Гермиона, кивнув в сторону обездвиженного Драко.
- Только вместе с Поттером! – взмолился Малфой, и из его глаз (разумеется, цвета пасмурного неба) покатились неправдоподобно большие слезы. Эсми, еще пару минут назад мучаемая гомофобными мыслями, тут же ощутила потребность помочь страдающему ребенку (По правде сказать, она, поддавшись материнскому инстинкту, уже подумывала об усыновлении заблудшего парня, желая вплотную заняться его воспитанием). Короче говоря, движимая состраданием (а также любопытством исследователя и первооткрывателя), Миссис Каллен, убежденная, что от всех тревог и переживаний, в том числе любовных, лучше всего помогают пироги с травкой, присела рядом со связанным мальчиком и затолкала ему в рот большущий кусок свежеиспеченного десерта.
- Нэ фоффу! – возмутился Малфой, пытаясь отплевываться. – Я фоффу Пфотфэфра!
- Ни за что! – фыркнул вышеупомянутый Поттер.
- Ладно, Гарри пойдет с тобой, - неожиданно кивнула Грейнджер, тоже испытавшая в этот момент острую жалость к безответно влюбленному Драко, но совсем по иной причине, нежели Эсми. Просто... Уж Гермиона-то могла понять его чувства. Сама она искренне считала, что всей душой любит профессора Снейпа, который, естественно, об этом не знал и постоянно мучил ее разговорами о том, как он ненавидит Поттера, отчего, честно признаться, сама Гермиона тоже уже начинала испытывать неприязнь к старому другу. В конце концов, это подозрительно – то, как Севериус зациклен на мальчишке, и Грейнджер элементарно ревновала.
- Гермио... – заорал было Поттер, но подруга небрежно махнула палочкой, и голос его пропал. В следующий миг несчастного героя магического мира тоже плотно окутали веревки.
- Будьте любезны, - обратилась Гермиона к Эммету, не обращая внимания на ужас, отразившийся на лице Поттера, - отнесите их обоих в какую-нибудь комнату. Пусть побудут там, пока действие любовного зелья не закончится.
- А вдруг кто-нибудь из них развяжется? – вмешалась Белла, которой надоело пинать по-прежнему гогочущего Каллена. В самом деле! Словно каменную стену лупишь!
- Значит, на то воля судьбы, - философски заметила Эсми, чуть испуганно, но все еще с любопытством глядя на странно задергавшегося Драко, чей нос вдруг принялся стремительно увеличиваться в размерах.
«Очевидно, приворотные зелья нельзя мешать с марихуаной, надо запомнить», - сделала она мысленную заметку...

***

- Ищи, Джейк, ищи!
- Что вы... Ик! Делаете, мисс Хоррор?
Самара, кое-как поспевающая за вновь по пояс оголившимся Джейкобом, тянущим ее вперед (удобная штука – поводок), едва не врезалась головой в ботинки мистера Баннера, каким-то Макаром оказавшиеся на уровне ее глаз. К слову сказать, учитель последний час чувствовал себя наистраннейшим образом. И дело было не только в том, что и в каком количестве он выпил. Нет, совсем не в этом, честное слово! Просто вот уже как шестьдесят минут он... левитировал, бессмысленно болтаясь примерно в полутора метрах от земли, крепко ухватившись за ветку ближайшей сосны, чтобы не улететь выше, а на его макушке плавно покачивалась парочка длинных кроличьих ушей. Рассмотреть их было сложно, зато двигать ими мистер Баннер научился за пару минут, чем теперь скромно гордился.
«Еще чуть-чуть, и научусь при их помощи менять направление полета», - радостно думал он.
- Что вы делаете? – повторил преподаватель, грозно поведя огромными ушами.
- Мы... – Самара медленно поднимала голову (мышцы давно потеряли былую упругость и с трудом поддерживали скелет).
– Мать твою! Осел! – оценила она увиденное.
Джейкоб восторженно залаял.
- Я бы попросил!
- Пойдем, Джейк, нечего с ослами разговаривать, нам еще Каллена искать. – проигнорировав мужчину, Самара двинулась дальше. – И эту... – Она злобно сощурилась. – Пятнистую швабру...

***

- Белла, я... я... – Эдвард печально посмотрел на возлюбленную и судорожно вздохнул. – Нет, это выше моих сил. Когда я признаюсь, ты навсегда отвернешься от меня, возненавидишь. О, при одной этой мысли я мечтаю погибнуть, окончить свое жалкое существование! – Он закрыл лицо руками и издал звук, подозрительно напоминающий всхлип.
- Что, ты что-то сказал? – Белла, до этого момента увлеченная разглядыванием толстой еловой ветки и мысленно прикидывающая, почувствует ли толстокожий Каллен, если треснуть его ею со всей дури, все прослушала. Пока остальные занимались транспортировкой Гарри и Драко наверх, в спальню Эдварда, сам наш вампир-романтик, отсмеявшись, уволок Свон в лес, на свою любимую опушку, и теперь готовил самое важное в жизни признание. Однако одного он не учел: полюбившаяся ему девица мыслила отнюдь не стандартно.
- Я...
- Ты?
-Я... вампир! – он вновь всхлипнул.
- Знаю, - пожала плечами Свон, чего Каллен не мог видеть, так как по-прежнему закрывал лицо руками.
- Я самый опасный хищник на планете! – все-таки отняв ладони от глаз, Эдвард настороженно посмотрел на девушку. Ее реакция совсем не оправдывала ожиданий вампира. Он-то от всего сердца надеялся, что Белла немедля от него убежит с криками ужаса, а он – как и положено героям романтических драм - всю оставшуюся жизнь посвятит тому, чтобы незаметно для самой Беллы делать ее счастливой (он даже продумал, как всучить ей «Бэнтли» под прикрытием муниципальной помощи готам). Но теперь весь план, к его огорчению, летел в тартарары.
- Самый опасный? Ты не общался с Гермионой, когда у нее ПМС, - невозмутимо отпарировала девица.
- Все во мне привлекает тебя! – не сдавался Каллен, хотя и видел всю тщетность этих попыток. – Мой голос, моё лицо, даже мой запах!
- Но только не волосы, - грустно вздохнула та, брезгливо поморщившись.
- И я убивал! Я убивал людей! – выдержав театральную паузу, Эдвард прошептал: - Я хотел убить тебя, Белла!
- Ну и что? А я хочу треснуть тебя вот этой палкой, - призналась Свон, подняв с земли приглянувшееся орудие. – Все мы не без греха.
- В общем, кажется... я люблю тебя! – печально резюмировал упырь, протянув к Белле руки. - И ничего не могу с этим поделать!
- Что ж, если сделаем тебе пару татуировок, и ты купишь себе байк, может быть, что и получится, - обнадежила его Свон, размахнулась и со всей дури, как и хотела, вмазала парню палкой по темечку...

Какое-то время поболтавшись в воздухе, мистер Баннер решил, что с него довольно изображать из себя воздушный поплавок. Мастерски подвигав ушами, учитель наконец-то сумел раскрутить их наподобие мини-пропеллера и подумал: «А зря я все-таки не пошел в пилоты! Такой потенциал пропадает! Ничего, все впереди! Скоро весь мир узнает обо мне! А сейчас необходимо собрать класс! Держитесь, ученики! Армстронг-Гагарин идет к вам!»
Увы, кроме удаляющейся странной парочки, никого не было видно, и, недолго думая, новоиспеченный авиатор поплыл за ними. Жаль, что он не умел читать мысли, иначе бы мигом отказался от своего намерения.
Самара целеустремленно шлепала окончательно потерявшими человеческие очертания ступнями, подгоняя старательно пыхтевшего впереди Джейкоба, и думала, думала, думала… А подумать ей и правда было о чем... Во-первых, шел уже второй день пребывания в этом занюханном местечке, и это после громкой карьеры в Токио, Лондоне, Москве и Нью-Йорке! Где она наводила кромешный страх и трепет на всех без исключения, а тут… Ну что поделаешь, если ей нужна именно ЭТА девица! Мерзкая пятнистая швабра! (Мисс Хоррор, увы, не отличалась богатым воображением и была несколько стеснена в оскорблениях). Во-вторых, она уже так давно никого не убивала, и из-за отсутствия таких положительных смертельных эмоций ее тело теряло упругость прямо на глазах… Можно было бы, конечно, прибить вот этого парня, возомнившего себя ее, мисс Хоррор (почему не Флауэр, все-таки?!) личным пуделем, но что-то останавливало от такого шага. Может быть четкое осознание того, что на безрыбье и рак рыба, а кроме «пуделя» ею восхищаться пока что никто не спешил. И в-третьих… Но что «в-третьих», Самара не успела додумать, так как незадачливый летун все-таки умудрился их догнать. На свою беду.
- Дети! Не пугайтесь! Это всего лишь я. Ваш учитель... Урок биологии закончился, и нам пора в класс – писать отчеты. И определить, кому достанется дивное яб… - договорить мистер Баннер не успел. Самара неожиданно всем корпусом развернулась к нему, и тот за одно мгновение отчетливо понял, что это ее скромное белое платье – на самом деле старушечья белая ночная рубашка. И волосы закрывают лицо вовсе не из-за девичьей стыдливости.
- Опаньки… - пролепетал несчастный, но Самара, с хрустом щелкнув позвонками, прошипела: «Сам напросился, осел…» - и взглянула ему прямо в глаза. И мистер Баннер умер (само собой, поседев, раскорячив лицо и крайне непристойно вывалив язык).
Старательно обнюхивавший елку Джейкоб неожиданно понял, что его никто не торопит. «Неужели я потерял свою Богиню? – в ужасе подумал он. – И не смогу причаститься ее елея? А как же поиски? – Трепеща всем телом, юный Блэк ака «Гроза Вампиров» порысил обратно. – Ой! Свежатина…»
***
- Моя прелесть! – упоенно ворковал над совиным черепом (тщательно отполированным и позолоченным) шериф Свон. Первоначальное намерение вручить предмет, бывший когда-то вместилищем мозгов крайне восхитительной совы-клона, дочке-готессе в качестве презента, как-то подзабылся. Вместо этого очень хотелось раздобыть бриллиантик (не стразик!) под три карата и вклеить его меж гордых глазниц. Неожиданно послышался звук отворяемой двери и, воровато оглянувшись, Чарли поспешно чмокнул свою драгоценность и осторожно спрятал в нагрудном кармане.
- Папа! Я пришла... – раздался голос дочурки. – Да не одна, а с пополнением. Прошу любить и жаловать! – И Белла подтолкнула вперед на удивление робко мнущегося высокого парня. – Мой бойфренд: Эдвард Каллен! Да-да, из той самой странной семьи... И да-да, это не подлежит обсуждению!
Скептически понаблюдав за тем, как янтарные (странный цвет, но, впрочем, Чарли и не такого навидался!) глаза озарились восторгом при слове «бойфренд», шериф приосанился и важно изрек: «Мазл тов», - и тут же опомнился. И вовремя: Белла уже смотрела на него как-то нехорошо.
- Я хотел сказать: добро пожаловать, Эдик! И, кстати, мне нравится твоя прическа… не то что у моей дочки… - «Что я несу?» - с испугом подумал Чарли, но остановиться уже не мог: - Да и вообще, полагаю, ты сумеешь на нее хорошо повлиять… а то у меня и ружье есть.
Эдвард неожиданно неуместно хохотнул, и Белла сочла нужным вмешаться:
- Не надейся, папаша, он ракетонепробиваемый! Я уже пробовала, поверь… - И она ласково щелкнула вампира по носу. Ибо, как ни желала Белла признаться в этом самой себе, ее восхищение перед Калленом-младшим все возрастало после того, как она с молчаливого одобрения Эмметта испробовала на том арсенал «а-ля коммандос». Конечно, в этом были свои минусы: вряд ли удастся сделать хоть одну полноценную татуировку, но влюбленный вампир охотно пообещал, что послужит в качестве холста для акриловых и масляных красок. Пусть только ОНА реализует на нем свои творческие замыслы… А волосы он всегда готов перекрасить! Не жалко!
- Кха-кха… - деликатно кашлянул Чарли, прерывая романтический обмен взглядами. – Ну, раз у вас все хорошо, то может, вы тогда того? В спальню? Займетесь своими вполне уместными для вашего безответственного возраста делами? А то я кха-кха, занят… Нет, не думай, я счастлив! У моей дочки – бойфренд! И не какой-нибудь пузатый байкер старше меня раза в три… А то я этого уже начал бояться… Да и ты, Эдвард… давно болтаешься без девушки, а ведь вроде ничего… короче… я… - Неизвестно, до чего бы докхекался Чарли, но неожиданно зазвеневшая полицейская рация заставила его сделать физиономию кирпичом и начальственно махнуть рукой, мол, идите-ка дети, отсюдова.
Дети именно так и сделали, ведь им, и правда, хотелось подняться в спальню и попробовать для начала поцеловаться, чего Белла делать не умела (ну, не было практики, не было!), а Эдвард боялся, что, не дай Бог, отчекрыжит язык своей королевне (стоит отметить, что практики как таковой, у него тоже не было, но зато имелась мощная теоретическая база благодаря Эмметту и Роуз, а также Джасперу с Элис). Увы, Эдвард старался конспирироваться при Чарли, поэтому не подхватил ненаглядную и не поволок ее наверх со сверхзвуковой скоростью, и оттого они услышали реплику Чарли: «Труп? Как? Чей?.. Нет, не может быть…».
***
- Все, отстань, Джаспер! Нас уже дома заждались! А, между прочим, там происходила куча всего интересного… а сколько еще произойдет… - Элис удовлетворенно оглядела разгромленную ее со Джаспером стараниями рощицу тсуги и подумала, что тут вполне можно устроить для Эсми экспериментальную теплицу. – Не поверишь, Эм наконец-то реализовался в качестве священника! А Эсми – кулинара!
- Я крайне счастлив за них, - проурчал ненасытный Джаспер и протянул к Элис цепкие клешни, намереваясь воплотить в жизнь очередную лелеемую фантазию, но миниатюрная вампирша неожиданно замерла в так знакомой ему позе. Видение…
- Это может произойти сегодня! – театрально закатив глаза, проверещала Элис.
***
- И не надейся, Малфой! – Поттер, дотянувшийся до палочки, мигом выпутался из веревок и теперь стоял у окна, прикидывая, не запустить ли напоследок эффектную «бомбарду максима», чтобы слегка подпортить этим аристократичным (похлеще Малфоев и Лестрейнджей!) вампирам особнячок. Да и комната этого "рыжего козла" портила настроение. Уж очень... винтажная. Со вкусом. Увы, хныканья так и не дорвавшегося до семейной жизни белобрыса портили настроение и внушали что-то… что-то, похожее на сочувствие. – Да ладно тебе, Малфой! Не поцелую тебя, и не надейся! Но ты верь и жди! Авось придет тот здоровенный с лицензией… Ой, я же пошутил! Не падай в обморок! И не огорчайся так, все равно из-за этой тыквы вместо носа ты бы не смог поцеловаться даже с Паркинсон, не то, что со мной, таким красивым… и желанным, чего уж греха таить… Ладно, адью! – И Гарри, плутовато (как ему казалось) взблеснул стеклами очков и, увы, весьма коряво выбрался наружу.
Его долгое падение провожал протяжный всхлип: зелье Снейпа было сварено на совесть.
***
Гермиона, счастливая всеобщим вниманием, да и еще не абы кого, а именитых вампиров (все-таки эта Грэйнджер, как и все выскочки, втайне питала слабость к громким фамилиям и чеканным носам), прихлебывая незнамо какую по счету чашку какао, упоенно рассказывала про подоплеку смутных дел и про то, какая именно им помощь требуется.
После того, как раскрасневшаяся Белла и счастливый, хоть и еще более взлохмаченный, Эдвард вернулись из леса (и тут же удалились – знакомиться с Чарли), вампиры и наглая волшебница (старательно игнорирующая вопли собратьев, доносящиеся откуда-то сверху), обсудили все и пришли к выводу, что скрывать им друг от друга, по сути, нечего.
- А кассета – у нее! – закончила Грэйнджер и украдкой погладила лягушонку в кармане. Как и все парвеню, она воображала, что принца можно найти и в болоте (на случай, если Снейп все-таки не соблазнится), и оттого кидала в карман крошки кекса (без травки, не экспериментального!).
- Кассета – у нее, а ей-то что надо? – поинтересовался угрюмый Эмметт (он был до сих пор обижен провалившимся бракосочетанием и лелеял надежду баллотироваться в конгрессмены от штата Вашингтон, дабы продвигать идею любых – ЛЮБЫХ! – браков в массы).
- Мы еще не поняли… Вроде как она просто скрывается от праведного возмездия… Или она просто влюбилась в этого вашего рыжего…
- Бронзоволосого! – Если бы Эсми могла, то она бы покраснела от негодования за любимого сынка.
- Неважно, в общем, она… - вдохновенный спич Грэйнджер прервал звонкий голосок. Побагровев от гнева, волшебница было собралась опробовать заклинание «тараканиус уссыатус» на наглячке, но мигом увидела, что перед ней не просто вампир, а вампир, относящийся к волшебному клану.
- Я знаю, чего она хочет! Нам необходимо подойти к «Дому Мечты»! Мальчик-который-ЧМО… ну в общем, тот самый – уже там! – победно провозгласила Элис Каллен (некогда бывшая Мэри Элис Брэндон).
- Не оскорбляйте мои огурцы… - обреченно прошептала Гермиона Грэйнджер.